Мне пятнадцать, я сижу на переднем сидении и болтаю ногами, задавая тысячу и один вопрос касательно предстоящего горного похода. Рассказываю о стихах и песнях, клянусь прочитать "ту-самую-книгу" и научиться играть на гитаре. Честно-честно, как только вернусь.
Солнце яркое, слепящее, мы едем с раскрытыми окнами, и я едва не вываливаюсь из машины, пытаясь закинуть ноги, как герои крутых фильмов.
Я фотографирую все, что попадается мне на глаза. Облака, горные массивы, салон автомобиля, сидящего за рулем, улыбающегося майора Кота.
Взгляд зацепляется за странную подвеску: православный крест, свисающий с деревянных четок, и - рядом же - металлическая гильза от пули.
Пахнет порохом и древесиной.
- На войне атеистов не бывает, - майор Кот пожимает плечами на мой вопросительный взгляд и включает радио погромче.
***
Озеро в горах холодное и синее-синее, в водной глади плавает теннисным мячиком луна, а отблески лагерного костра танцуют в глазах рыжими бесами.
Позади остаются сказки про духа леса и повелителя дождя, весёлые пляски, прочитанные наизусть стихи и сытная похлебка. Майор Кот падает на трухлявое бревно, приглашая меня сесть рядом, и запрокидывает голову вверх.
В глазах Кота - звёздное небо и тысячи нерасказанных историй. Я ловлю взгляд львицы, раскинувшую свою пасть на лопатке майора, смотрю на браслет выживания на его запястье и уже знаю наверняка, что спустя какое-то время я сплету Коту точно такой же. Подумав об этом, расслабленно опускаюсь на бревно.
- Нужно ловить такие моменты, рыжик, - голос майора, тихий и глубокий, прерывает затянувшееся молчание. Я в лёгкой растерянности - меня вытащили сюда, на ледяной ночной воздух, подальше от шумной смешной компании... Зачем?
- Поймай это состояние покоя и умиротворения, запомни эту ночь, это горное озеро, стрекот кузнечиков в траве и яркие звезды, которые в городе ты никогда не увидишь. Оставь здесь свой якорь, чтобы там, на равнине, когда будет плохо и грустно, тебе было, куда вернуться и где набраться сил начинать новый день.
Я вдыхаю поглубже. И широко улыбаюсь.
Первый якорь поставлен.
***
Долгий подъем и набранная в фляжку вода из чистейшего ключа. Сочные ягоды и запах диких цветов. Под ногами - горная порода, так и норовящая утащить меня вслед за собой. Впереди размашисто шагает майор Кот. Смеётся и во весь голос цитирует всем известные строки про бородинское сражение... На кухне?!
- Сложили у двери мы все подушки,
Как вдруг жена железной кружкой
Атаку начала.
Скрутил подушку туго-туго,
И думал: угощу супругу,
Как вдруг летят над головою
Утюг и кружка...
Кривлю изумленную гримасу: от чёрного человека до домашних баталий в голове майора, оказывается, один шаг. Кот останавливается, ловя мою реакцию, и треплет по волосам.
- Присоединяйся, рыжик. Знаешь какие-нибудь стихи? Или песни?
Рюкзак с моего плеча кочует на плечо Кота. Я знаю десятки пьес и сонетов, но мне неловко настолько, что я отрицательно мотаю головой. Я никогда не смогу горланить что-то настолько же душевно. Но хочется. Очень.
- Ну что, мелкий, тогда повторяй за мной, но нужно обязательно шагать вровень! Давай, запевай: "не торопись-пись-пись, приободрись-дрись-дрись!".
Красная, как помидор, нашептываю слова, опуская последние повторения. Но майору это не нравится.
- Громче, рыжик, громче! Во все горло!
Судорожно сглатываю и начинаю напевать громче. И ещё громче. И ещё.
Группа смеётся, но подхватывает. Мой голос звучит наравне со всеми.
Майор Кот ободряюще хлопает по плечу и подмигивает.
- Только мамке не говори. А то скажет ещё, что учу плохому и не отпустит со мной больше!
Второй якорь поставлен. И мама, разумеется, ничего не узнает.
***
На вершине подкашиваются коленки и захватывает дух. Майор Кот стоит на краю, раскинув руки в разные стороны. Небо синее-синее, а облака, кажется, можно коснуться кончиками пальцев.
- Улыбочку!
Щелчок.
Я подхожу ближе, завороженно смотря вниз. Высота совершенно не чувствуется. Неверие заполняет меня настолько сильно, что я свешиваю ноги с края. До ужаса хочется проверить.
Чья-то рука хватает меня за шиворот и вздергивает, заставляя встать, как раз в тот момент, когда я успеваю убедить себя, что здесь действительно не так уж и высоко.
Конечно же, это Кот. Отворачивает крышку фляги, делает шумный глоток и протягивает мне. Майор взьерошен, смешлив, а в его глазах отражаются облака. Ангелы пьют капучино, сидя на вершинах гор... А один несуразный ангел пролил молочную пену, пока шёл к остальным.
Облака - это пенка из капучино, рыжик. Как думаешь, ангелы пьют кофе с булочками или без?
Обязательно с булочками, Кот.
В глазах майора - смешинки и облака. Я принимаю флягу, делаю жадный неловкий глоток.
- Алга, рыжик?
- Алга.
Хватаю крепкую тёплую ладонь и осторожно отхожу от края.
Мне пятнадцать, и третий якорь поставлен.
